И сразу заметна ее страстная преданность мужу и сыну. Светлосерые глаза постоянно блуждают от одного к другому, подмечая их малейшее желание и по возможности предупреждая его. Но у женщины есть какаято тайна. Она часто погружается в глубокую задумчивость, и лицо ее становится печальным.
Не раз я заставала ее в слезах. Порой мне кажется, что причиной этому ребенок, ибо мне еще ни разу не доводилось видеть такое испорченное и злобное маленькое существо. Для своего возраста он мал, зато у него несоразмерно большая голова. Он то подвержен припадкам дикой ярости, то пребывает в состоянии мрачной угрюмости. Причинять боль любому слабому созданию вот единственное его развлечение, и он выказывает недюжинный талант в ловле мышей, птиц и насекомых. Постараюсь ничего не пропустить. Что мне сразу не понравилось в этом доме, так это внешность и поведение слуг.
Их всего двое, муж и жена. Толлер, так зовут слугу, грубый, неотесанный человек с серой гривой и седыми бакенбардами, от него постоянно несет спиртным. К счастью, большую часть времени я провожу в детской и в моей собственной комнате, они расположены рядом. Право же, это ничуть не испортило вашу внешность. А теперь посмотрим, как вам идет цвет электрик. У себя на кровати вы найдете платье, и мы будем очень благодарны, если вы согласитесь его надеть. Платье, которое лежало у меня в комнате, весьма своеобразного оттенка синего цвета, сшито было из хорошей шерсти, но, сразу заметно, уже ношенное. Сидело оно безукоризненно, как будто его шили специально для меня. Мы находились в гостиной, которая тянется по всему фасаду дома, с тремя огромными окнами, доходящими до самого пола. Возле среднего окна спинкой к нему стоял стул.
Вы представить себе не можете, как комично он рассказывал, и я хохотала до изнеможения. Два дня спустя при совершенно таких же обстоятельствах вся эта сцена повторилась. Снова я должна была переодеться, сесть у окна и хохотать над теми забавными историями, неисчислимым запасом которых обладал мой хозяин.
И рассказчиком он был неподражаемым. Затем он дал мне какойто роман в желтой обложке и, подвинув мой стул так, чтобы моя тень не падала на страницу, попросил почитать ему вслух. Я читала минут десять, начав гдето в середине главы, а потом он вдруг перебил меня, не дав закончить фразы, и велел пойти переодеться. Я заметила, что они настойчиво усаживали меня, чтобы я оказалась спиной к окну, поэтому я решила во что бы то ни стало узнать, что происходит на улице. В следующий раз, в самый разгар веселья, я приложила носовой платок к глазам и, чутьчуть приспособившись, сумела рассмотреть все, что находилось позади. Признаться, я была разочарована. Там не было ничего. По крайней мере так было на первый взгляд.
Он смотрел в нашу сторону. Дорога эта очень оживленная, на ней всегда полно народу. Но этот человек стоял, опершись на ограду, и пристально вглядывался в дом. Она ничего не сказала, но, я уверена, поняла, что у меня зеркало и я видела, кто стоит перед домом. Она тотчас же поднялась. Я никого здесь не знаю. Пожалуйста, повернитесь и помашите ему, чтобы он ушел.
